На улице было по-январски зябко и по-английски влажно. Морозы не спешили ступать на территорию туманного Альбиона, потому тонкая корочка льда, что образовалась на лужицах, норовила в любой момент растаять. Николь попробовала ее носком ботинка, ощутив, как приятно она похрустывает, выплескивая порцию грязной воды на блестящую поверхность и, сплетя руки на груди, огляделась.
«Сердце Ричмонда» высилось громадой старого охотничьего замка, отбрасывая тень от покачивающейся над частной клиникой бледной луны прямо на первый отряд тридцать девятого отдела, который расположился у главного входа. Неподалеку устроилась «двойка», а «тройке» сегодня досталось дежурство внутри здания. Повезло. Там было теплее. И нет. Слишком много шума и беготни, либо наоборот, слишком уныло, настолько, что можно было заснуть. Задремать на улице было практически нереально.
Берк и Болтон из «второго» больше напоминали агентов, а не оперативников. Впрочем, их сегодня выдернули из участка вместе со всем отрядом, игнорируя общий график дежурств. Оттого одетые в теплые пальто и потягивающие горячий кофе из пластиковых стаканчиков, они выглядели совсем нерадостно. Как, впрочем, и глава «двойки» - Энрико Манчини, который сейчас отчитывал одного из «своих», посмевших смолить вне отведенной для этого зоны.
- Джонсон, я тебе говорил, не курить на территории больницы, - грассирующий баритон был столь громок, что прекрасно долетал до офицера Блэр. Манчини совсем не стенялся того, что его могли расслышать «соседи по отделу», - Fottute streghe, ты не в гребаном наркопритоне находишься. И почему воротник расстегнут? Давно cazzo di succhiasangue засос не ставил? Приведи себя в порядок!
Командиры отрядов сегодня были в ударе, но этот выделялся из всех. Статный «макаронник» с прической в стиле шестидесятых. Поначалу Блэр дико коробили его откровенно расистские вставочки относительно нелюдей всех пород и мастей, но потом она привыкла. Ко всему привыкаешь.
Положа руку на сердце, Николь не одобряла вредной привычки, которая сохранялась и распространялась среди оперативников 39 отдела. Фразочки, вроде: «Все равно до рака легких не доживем», - сказанные с налетом циничного фатализма, вызывали в ней откровенное раздражение. Одна-две сигареты для снятия стресса – еще куда ни шло, но пачка в день могла знатно повлиять на дыхательную систему. А егерь с порченной дыхалкой – все равно что оперативник-астматик. Так что когда Манчини, построив своих, переключился и на ее товарищей, Николь даже бровью не повела. Защищать «своих» в этом вопросе она не собиралась. Хотя помешанность макаронника на здоровом образе жизни для нее было чем-то вроде очередной крайности.
Мейсон неподалеку мурлыкал себе под нос знакомый попсовый мотивчик: «Boom, boom, boom, even brighter than the moon-moon-moon». Каждый занимает себя по-разному, но его практически тут же одернули «беду накличешь, младшенький». Мейс непонятливо покосился на одного егеря, другого, перевел взгляд на Николь, но та лишь пожала плечами. Каждый оперативник ДиХ по-своему суеверен. Ники была не исключением, благо у кого-кого, а у цыган всяких поверий да ритуалов было с избытком. Блэр и половины их не знала, а те, что знала, все-таки исправно выполняла. Кто-то бы сказал, что это умопомешательство, но пока оно не мешало Ники жить и раз в год успешно проходить психологическое освидетельствование. Все мы не без греха, а ее грех был маловат для того, чтобы переживать из-за него.
Повернув руку запястьем вверх, Блэр взглянула на часы. Стрелка медленно приближалась к десяти вечера. Сегодня их ждало ночное бдение. От шести вечера до шести утра на ногах, и как хочешь, но боеспособность сохраняй. При острой необходимости можешь подремать в «машине сопровождения», при очень острой – применяй зелье бодрости, можешь выпить кофе, но не злоупотреблять. Руки трястись не должны. Вздохнув, Ники завела руки за голову и с удовольствием потянулась, чувствуя, как ходят позвоночные диски, «вставая на свои места» и, поправив лямки бронежилета, потерла правый глаз. Напарник отошел за кофе минут десять назад и, судя по тому, что еще не вернулся, решил смотаться за ним аж в Бразилию.
Шорох в наушнике заставил ее прижать палец за правое ухо, вслушиваясь в короткие отчеты с периметра: «Южное крыло – все спокойно… северное крыло… восточное… задний ход… крыша… »
- Главные ворота – все тихо, - доложилась Блэр, поглядывая на нервно переминающихся с ноги на ногу егерей.
Сколько еще они будут срывать их среди ночи на дежурства? Что за дела ведутся под крышами этого здания? Вопросы, которые глубоко интересовали Ники, но не настолько, чтобы занимать ее голову постоянно. «Рабочий момент», как про себя называла подобные операции девушка, отбрасывая все «почему и зачем». Вот и сейчас покосившись на темные окна «Ричмонда», Николь лишь поморщилась и, заметив боковым зрением долговязую фигуру Грея, негромко произнесла:
- Тебя только за смертью посылать, партнер, - стянув с руки перчатку и запихнув ее в карман, девушка перехватила пластиковый стаканчик и, отогнув носик крышечки-непроливайки, сделала глоток крепкого горячего напитка.
Дежурство, как дежурство. Еще восемь часов невыносимой скуки, возможно, сопровождение пары грузовиков в «гражданском» внедорожнике, и два дня «отсыпных».
Отредактировано Nicole Blair (2018-03-08 23:22:35)